В Украине наметилась хорошая тенденция к сокращению числа школ-интернатов для детей-сироти лишенных родительской опеки. Например, в Житомирев прошлом году была реформирована (проще говоря, закрыта) школа-интернат № 4, расположенная на Богунии.
Но вовсене потому, что число сирот резко сократилось, просто службы по делам детей стараются распределить таких ребят в семьи. Одних детей усыновляют, других отдают в приемные семьи и дома семейного типа, где родители официально имеют статус воспитателей и получают зарплату от государства, но по сути они становятся самыми родными людьми для детей на всюжизнь — папами и мамами, пишет Эхо.
По данным заместителя начальника областной службы по делам детей Елены Саковской, на Житомирщине проживает свыше 3,5 тыс.детей-сироти детей, лишенных родительской опеки, и только около 500 из них пребывают в школах-интернатах. Остальные находятся под опекой, воспитываются в детских домах семейного типа и приемных семьях.
Чтобы понять, как справляются со всеми сложностями приемные родители, я напросилась в гости в одну из таких семей Житомира. Татьяна Завязун воспитывает двух приемных дочерей. Старшую Настю женщина удочерила 16 лет назад, а младшую Катю — в 2008 году.«МАТЬ НАСТИ С ЛЕГКОСТЬЮ ОТКАЗАЛАСЬ ОТ ДОЧЕРИ В МОЮ ПОЛЬЗУ»
Меня встретила 10-летняя Катя, улыбчивая щебетунья, очень симпатичная и открытая девочка. А 20-летняя Настя в этот момент была на работе — она работает продавцом в одном из магазинов областного центра. Трудится каждый день допоздна, так что говорить по душам пришлось только с ее мамой Татьяной Борисовной и Катюшей.
— Я незамужняя женщина, всю жизнь прожила со своей мамой, но всегда мечтала о детях,— делится Татьяна Борисовна.— И вот однажды я была у знакомых в деревне, куда привезли девочку из неблагополучной семьи, чтобы она немного погостила, отъелась и поиграла с детьми. Я глянула: дитя запущенное, худенькое, шея тонюсенькая торчит из плечиков, глаза грустные. Когда я уходила, девочка подошла ко мне и спрашивает: «Ты меня заберешь?». Ну, конечно, я сказала: «Обязательно заберу». В те времена можно было только удочерить ребенка, других вариантов не было. И я пошла к матери Насти с просьбой официально отказаться от дочери в мою пользу. Та с легкостью это сделала. Она была еще очень молода, но успела родить от разных отцов шестерых детей. Только двое младших были от одного мужчины: 4-летняя Настя и сын Вася. Этих детей она совсем не любила. Сдавала в Дом ребенка, а когда они бывали дома, частенько запирала в туалете… Женщина была не против избавиться и от Васи, но я побоялась: справлюсь ли с двумя детьми-погодками? Тем более, что это были жуткие 90-е годы, когда месяцами не выплачивали зарплату. По сей день я корю себя за то, что не забрала к себе и Васю. Его судьба сложилась трагично: мать его сильно обварила кипятком, ребенку сделали 11 пересадок кожи, он долго лежал в больнице, а после 9-го класса, прямо в день выпускного вечера, Вася повесился…
Татьяна Борисовна замолкает. Она будто заново переживает давнюю трагедию, и сердце ее болит за чужого ребенка так, будто Вася был ее кровным сыном.«РЕБЕНОК, ВЫРОСШИЙ В СЕЛЕ, НЕ ЗНАЛ, ЧТО ТАКОЕ КАРТОШКА!»
— Маленькая Настя думала, что мы с ней когда-то давно потерялись и я наконец ее нашла,— продолжает женщина.— Когда Насте было 10 лет, она поехала в лагерь отдыха с дочкой моей подруги, которую тоже удочерили. И вот как-то вечером эта девочка говорит моей Насте: «Нам надо держаться вместе, ведь у нас похожая судьба: мамы не родные…». Настя была в шоке от такой новости и очень тяжело ее пережила, а я волновалась, наверное, еще больше нее. Конечно, было много и других сложностей. Например, Настя в 4 года даже не знала, что такое картофель. Я как-то чищу картошку, а она спрашивает: «Что это?». Это при том, что девочка росла в селе! Петухов и воробьев она не различала и называла просто птичками.
Ребенок был страшно запущен! И когда я принялась ее готовить к школе, то выяснилось, что она очень туго соображает. Словом, учеба оказалась не для нее. Поэтому Настя не смогла учиться в вузе, а нашла себе работу продавцом в магазине. Ее ценят за хозяйственность, трудолюбие и любят за доброту.
— Что подтолкнуло вас взять на воспитание еще одного ребенка? — спрашиваю у Татьяны Борисовны.— У меня есть брат и сестра, с которыми поддерживаю очень теплые отношения. Вот я и подумала: а с кем останется моя девочка, когда меня не станет? Когда поделилась с 14-летней Настей своими мыслями, она устроила настоящую истерику: не хочу, мол, ни братика, ни сестричку. Но со временем все же согласилась, что сестричка ей необходима, и мы вместе отправились на ее поиски по интернатам области. Пятилетнюю Катю нашли в Денишевском детдоме. Катя видела, что я пришла со взрослой дочкой, и на вопрос воспитательницы, о чем она мечтает, сходу выдала: «О семье, где есть мама и большая дочка!». Этим и решила свою судьбу. Когда мы приехали из Денишей в Житомир, первое, о чем она попросила,— купить жвачку! Похоже, это была главная мечта всей ее коротенькой жизни. Я сразу же купила. Катя с восторгом пожевала, выплюнула, и только после этого мы зашли домой… Так у меня появилась вторая дочь. Но, скажу честно, если Настя стала для меня родной практически сразу, то Катя — только со временем. И старшей дочери потребовалось около полугода для того, чтобы полюбить и принять душой этого ребенка…«ДОЧКА ЛОЖИТСЯ СПАТЬ И НАЧИНАЕТ РАСКАЧИВАТЬ РУКАМИ И ГОЛОВОЙ»
— Как обстояли дела со здоровьем у девочек?
— Проблемы со здоровьем есть и у Насти, и у Кати,— объясняет женщина.— Но с Настей было труднее, поскольку мне никто не помогал ни словом, ни делом. А с Катей все по-другому. Я, как приемная мама, прикреплена к специалисту службы по делам детей, который мне во всем помогает и консультирует по любому вопросу. Когда я забирала Катю из Дома ребенка, одна из нянечек вскользь обронила: «Не спешила бы ты брать ее. Вот будет новая партия, выберешь получше. Эта сильно качается»… Я тогда не понимала, что значит «качается», и только дома стало ясно, какой это кошмар. Катя ложится спать и начинает раскачивать руками и головой. Если ее не остановить, это может продолжаться час, другой… Она может повторять такие движения в любое время дня. Однажды в детском саду во время утренника она, сидя на стульчике, стала практически биться головой об пол. Родители других детей возмущались: «Почему такой больной ребенок среди здоровых?». Мне было очень больно это слышать. После консультации с врачом выяснилось, что у Кати церебральный арахноидит — воспаление паутинной оболочки головного мозга. Мы уже несколько лет усердно лечимся, и я вижу неплохие результаты, так что есть надежда на полное выздоровление. Надо сказать, что Катина родная мать имеет два высших образования, однако из-за пьянства ее лишили родительских прав. Наверное, от мамы дочке передались прекрасные умственные способности. Девочка неплохо учится, поэтому я отдала ее в украинско-итальянскую школу. Нынешней зимой она даже летала в Италию, где гостила в итальянской семье…
Конечно, проблем было много, и не все они решены по сей день. Постоянно воюю с Катей, приучая ее аккуратно складывать вещи, но все бесполезно! Она разбрасывает их как и где попало, никак не приучится к порядку. А еще у Кати есть уникальная способность все вокруг ломать и крушить. Она с пяти лет все игрушки разбирала на запчасти, а сейчас у нее пятый по счету телефон, поскольку все предыдущие почему-то вышли из строя… Была еще одна очень серьезная проблема, которую удалось искоренить только спустя год. Не хочу говорить, какая, но до сих пор помню, как я стояла на коленях, молилась и плакала, прося Господа дать мне сил и терпения… А что касается Насти, то после голода, который девочка испытала маленькой в родной семье, она до сих пор прячет еду под подушкой. И я с этим ничего не могу поделать…
— Вы одна воспитываете двоих детей. Не сложно ли в материальном плане? Как помогает государство?
— Я заведующая библиотекой в УТОСе и инвалид 2-й группы по зрению. Получаю небольшую зарплату и пенсию по инвалидности. Понятно, что на удочеренную Настю никаких денег я не получала от государства, зато на Катю выплачивается два прожиточных минимума и гривен 800 с хвостиком мне в качестве зарплаты, как воспитателю. Мы не шикуем, но на жизнь хватает. Главное — чтобы душа была спокойна и мои девочки были здоровы…
Когда я спросила у Кати, помнит ли она свою прежнюю жизнь, девочка призналась: «Кое-что помню, но стараюсь об этом не думать. Хочу забыть навсегда…».
А я подумала о том, что Татьяна Борисовна в прямом смысле слова спасла от верной гибели двоих детей и посвятила им собственную жизнь. Это без преувеличения подвиг, на который способен далеко не каждый. И то, что таких самоотверженных людей в Украине становится все больше, одно из достижений нашей нелегкой жизни…Юлия МЕЛЬНИЧУК